Новое интервью с рок-группой Тюленева
1. Сколько лет существует «группа Тюленева», расскажите свою историю . С чего вообще начался ваш творческий путь и все же это группа единомышленников или проект одного автора аккомпанирующими с музыкантами?
Группа ТЮЛЕНЕВА в нынешнем составе (Борис Долматов — гитара, Павел Корнев — бас, Алексей Кадлубович — ударные, Михаил Пучковский — вокал) образовалась, строго говоря, в начале 2019 года, когда Борис, Павел и Михаил решили, после двадцатипятилетней паузы, воссоздать свой творческий союз, который в период 1995-1998 назывался «группа ИМЯ». Поначалу мы собирались сохранить за собой старое название, но, посёрфив в интернете, обнаружили, что это знамя уже успел поднять другой музыкальный коллектив. Промаявшись некоторое время в поисках нового «бренд-нейма», мы решили остановиться на названии улицы в Тёплом Стане, вокруг которой и отчасти на которой прошли наше детство, отрочество и юность. Поэтому и логотип команды стилизован под уличную вывеску.
2. Есть мнение, что русский рок, как направление музыки, слишком задубел и изжил себя. Согласны ли вы с этим утверждением?
Сейчас русский рок это понятие, объединяющее совершенно разнородные и разнонаправленные (стилистически и тематически) коллективы, которые могут играть музыку от диско и ска до хард-н-хэви, включая панк, постпанк и регги, а так же всевозможные их комбинации. Обьединяют их две вещи — той или иной степени осмысленности тексты на русском языке и отсутствие оголотелой коммерческой составляющей, рассчитанной на массовое дурновкусие в духе «пипл хавает». Поэтому о «задубелости» можно говорить, только применительно к каким-то конкретным коллективам, предварительно выставив из помещения их фан-базу, дабы не выхватить люлей. «Изживёт себя» это всё в том случае, если окончательно пропадёт необходимость в текстах, несущих идею, смысловую нагрузку и живые чувства. Не исключаю, что для хорошей части поколения двадцати-тридцатилетних так оно и есть уже сейчас, но в это же время замечено, что дети, которые родились около десяти-пятнадцати лет назад и позже, опять с удовольствием слушают «олдтаймерскую» музыку, именно из-за смысловой и энергетической наполненности, которую несут в первую очередь тексты.
3. Где и как вы записываете свои песни, это домашняя студия или пишитесь где-то на стороне? Как происходит творческий процесс, какие любопытные случаи происходили в процессе создания музыки?
Конечно, возможности домашних студий в последние годы очень сильно возросли, но в большинстве случаев мы предпочитаем по старинке пользоваться услугами студий, до сих пор использующих в том числе и аналоговое оборудование. Поскольку раскрученные и навороченные студии, где пишутся совсем «большие мальчики», нам пока не по карману, мы выбираем относительно небольшие, такие, например, как «Артефакт» или «Лайт Темпл Рекордз». Первые треки были записаны на полуподпольной студии посреди одной из московских промзон, выглядящей, как после бомбёжки. Того же свойства была и сама студия, и её владелец, в процессе общения с которым мы познали музыкантский дзен и прошли всевозможные проверки на крепость нервов и силу устремления. Было многое — и потеря особенно удачных дорожек, и короткие замыкания, и исчезновения звукорежиссера на неопределенный срок в неизвестном направлении. В конечном итоге, это был необходимый опыт, который сплотил нас и придал уверенности в том, что мы хотим и дальше двигаться этим тернистым путём 🙂
4. «Группа Тюленева» — это достаточно взрослые, состоявшиеся музыканты. А кого вы можете отметить из молодых?
Взрослые? Я вас умоляю. Будут взрослые люди заниматься всей этой фигнёй вместо того, чтобы убиваться на работе и отдыхать в Турции? Будет ли «взрослый» человек садиться в машину за пять тысяч долларов, грузить в неё аппарат на пятьдесят тысяч долларов и ехать за пятьсот километров, чтоб заработать пятьдесят долларов? Мы вполне молоды душой до тех пор, пока не начали цитировать киногероя из «Смертельного оружия»: “I’m too old for this shit”. Конечно, есть уже очень много ребят, которые занимаются тем же самым и при этом сильно младше нас. И слава Богу. Из относительно молодых мне очень нравится группа «Каста», хотя, в среде труёвых рокеров бытует мнение, что рэп нравиться не должен. Великолепны так же, по-моему, парни из «Заточки». А из нарезающих рокешник, зацепила группа «Операция Пластилин». И Нуки, конечно, хотя, она тоже уже не из новоначальных.
5. Ваш сингл «Радиоблюз» — это подготовка к полноценному альбому или отдельный, самостоятельный релиз?
Мы пока не увидели необходимости собирать наши треки в альбомы. Стриминговые платформы так устроены, что удобно выбирать в личную коллекцию именно те синглы, которые тебя зацепили, не качая при этом «в нагрузку» ещё семь-восемь других. Тем более, что материал у нас, с точки зрения пристрастия к тому или иному стилю, достаточно разноплановый. Собирает его воедино не форма, а содержание и энергетика.
6. В апреле «Bomba-Piter» выпустили ваш релиз «Джек попрыгунчик». Расскажите о сотрудничестве с лэйблом и о том, как Олег Грабко нашел вас?
Скорее, мы это нашли Олега Грабко, за что очень благодарны своей музыкальной судьбе. Когда появился записанный материал, появилась, соответственно, и необходимость легализовать контент, официально его издавая. И в тот самый момент, когда я решил плотно заняться поисками лейбла, нам рассказали о старейшей российской компании, издававшей во время оно КиШ и Калинов Мост. А дальше я просто написал Олегу, используя возможности сети ВК. Показал ему наши треки и тут же получил предложение заключить Договор дистрибуции. Я очень рад благосклонному отношению Олега к нашей музыке, так как мы регулярно получаем возможность участвовать в промо-сборниках Бомбы-Питера (теперь уже Балт Мьюзик), периодически нас приглашают участвовать в радиопрограммах на Радио Шок и на Неформатном, которые курьируются лейблом. Очень надеюсь, что с появлением нового музыкального материала, наши отношения получат новый импульс к развитию, потому что материал ожидается хороший!
7. С кем из музыкальных коллективов вы дружите и сотрудничаете, кого можете порекомендовать нашим читателям?
Из самого интересного и вкусного для меня лично — Юлия Теуникова и группа Композит, с которой нас объединяет взаимная симпатия и общий гитарист, а так же потрясающая коллаборация Псоя Короленко, Юли Теуниковой, Алисы Тен и Антона Аксюка — «Дефеса», единственная команда в России, исполняющая бразильскую музыку в русле и в духе тропикализма так, что бразильские отцы-основатели восхищаются и шлют ребятам приветы на родном португальском.
8. Какое направление в музыке сейчас наиболее популярное у нас в России, на данный момент?
Такое ощущение, что все, кто помоложе, кинулись нарезать что-то тяжелое — от помеси панка и гранжа до старого доброго хард-н-н-хеви. И это можно понять — время такое. Нелёгкое. С жёсткой энергетикой, ага. Хотя, инди тоже вроде бы процветает, хотя, это для меня лично что-то совсем непонятное, совсем незнакомые частоты.
9. Есть ли желание у «Группы Тюленева» поэкспериментировать с жанрами, или вам достаточно для самовыражения старого-доброго блюз-рока?
Пардон-пардон-пардон! Вся наша музыка — сплошной эксперимент в области форм. В рамках одной концертной программы мы можем показать и арт-рок, и хард рок-н-ролл, и регги, и ска, и софт-рок. Безусловно, в нашем исполнении всё оно будет вполне себе «старым-добрым», и эта умозрительная старость-доброта будет неким, стилистически цементирующим всё происходящее, общим основанием.
10. Как думаете, если сейчас убрать из ротации радиостанций все известные рок-коллективы и заменить их равными по таланту, но пока не нашедшими своего слушателя группами, даст ли это второе дыхание русскому року?
А вот это — смотря, что слушать. Есть, конечно, «Наше Радио», где убрать из ротации Гребенщикова, Сплин, ДДТ, Алису, КиШ, Ревякина. Чижа, Агату Кристи, Пикник — немыслимо, а есть и уйма независимых интернет-радио, за которыми, в конечном итоге, будущее. И вот там, в этих эфирах партизанского интернет-радио, совсем нет ощущения, что русскому року нужно какое-то второе дыхание. Он просто дышит, и всё. Там полно хорошей музыки от коллективов, которые для федерального радио — ноунейм. Никто и звать никак.
11. На что еще хватает времени, кроме занятие музыкой, есть ли другие увлечения?
Конечно, хватает. Помимо занятий музыкой, у меня два регулярных увлечения — заниматься духовным саморазвитием в русле христианского вероучения, а ещё — пять раз в неделю ходить в типографию и работать на брошюровочном оборудовании. Прекрасное занятие — создание строгих форм из первобытного хаоса.
12. Как пандемия и события в Украине последних недель повлияли на ваше творчество?
На творчество меня, как автора текстов группы — никак. Никогда не увлекался злободневностью.
Помимо текущих событий, какими бы страшными или, наоборот, яркими он ни были бы, всегда останется вневременное содержание творчества, актуальное каждый день во все времена.
А на деятельность группы — да, конечно это всё влияет. Очень сильно уменьшилась наполняемость залов. И это серьезный вызов и преодоление для нас — готовы ли мы совсем отказаться от проведения живых выступлений оффлайн (ответ — нет), и готовы ли мы выходить на сцену, если в зале собралось человек пять (ответ — да). А что такого? На заре карьеры, Зи-Зи-Топ играли для одного-единственного мимокрокодила, которому музыканты купили колы, чтобы он не ушел. Известный факт. Умение и готовность сыграть для пяти человек так, как сыграли бы для пятидесяти и для пятисот, это очень важный навык. Об этом и наши мэтры говорили, в частности — Олег Гаркуша.
13. Что важнее в песнях, форма, содержание или энергетика? Постарайтесь выбрать что-то одно.
Вопрос из серии «кого ты больше любишь, маму или папу»? Ну ок 🙂
Вообще-то это неразрывное и неслиянное единство, но если так ставится вопрос, то текст несёт в себе определенную мелодику и определенную энергетику. Мы чаще всего «пляшем» именно от текста, от готового и состоявшегося стихотворения, которое задаёт форму будущей композиции и определяет его энергетику. У нас — так. А вообще — Бог его знает, что важнее 🙂
14. Расскажите об инструментах, на которых вы играете. Есть ли у них душа? Или для вас это просто средство звукоизвлечения?
Лично я — шланг, и ни на чем особенно не играю. Иногда бренчу по-дворовому на гитаре, но это несчитово. Тем не менее — готов ответить на вопрос с точки зрения эзотерики: конечно, предметы, в том числе и музыкальные инструменты, никакой собственной души не имеют. Они так и называются в языке — существительные неодушевленные. Но человек делится своими качествами со всем, с чем соприкасается, особенно, если делает это с любовью и с умением. Такова миссия человека, как проводника тонких и духовных энергий — одухотворять мир вокруг себя. Поэтому инструмент творчества перестаёт быть просто куском дерева или пластика. Напитывается энергиями музыканта. Несёт на себе его энергетический отпечаток. И даже соучаствует в творческом процессе в той мере, в которой это возможно, раскрывая в полноте свои возможности в ответ на мастерство исполнителя. Поэтому я не удивляюсь глубокой привязанности музыкантов к своим инструментам.
15. Насколько важна сейчас роль текста в рок-музыке? Ведь известно, что люди стали меньше задумываться о том, что хочет сказать автор, и по большей части слушают приятную мелодию.
Как уже и было сказано, меньше задумываться — и хотеть меньше задумываться — это свойство определенного поколения, детство и юность которого выпало на тяжкие во всех смыслах времена. Я прекрасно понимаю: что-то, что мы делаем, с точки зрения маркетинга, это нишевый продукт. Что слушать наши тексты будут те, кто полюбил это занятие в восьмидесятые и девяностые, то есть, люди возрастной категории 40+. Дальше начинается провал, люди младше особого значения текстам не придают, но для них у нас есть мелодичность и энергия живых выступлений, которая, как показывает практика, реально цепляет. А вот потом оказывается, что дети опять становятся небезразличны к текстам, к поиску смысла. Для меня то, что нас с удовольствием слушают внуки наших старших друзей, дети наших друзей — стало приятным открытием. Видимо, речь идет о «провале» в пределах, грубо говоря, одного поколения. Потому что думать — это нормально. А всё время чилить и не использовать своих умственных и чувственных способностей и возможностей — путь к животному и даже к растительному существованию. Тупик.
14. Можете назвать три главных факта о себе которые никто не знал до этого момента?
Конечно, нет 🙂 Вернее — могу, но не хочу. А на фига вам знать обо мне то, что до сего времени не знал никто? Вам или тому, кто читает это интервью, это знание не даст ничего, а меня — обеднит, лишит чего-то глубоко личного и сокровенного. Всё, что допустимо постороннему человеку знать обо мне (и, пожалуй, более того) — в моих стихах и текстах песен, но чтобы выудить оттуда эту информацию, придётся напрячься. Что в наше время больших напрягов никто делать не любит.
15. Планируются ли выступления в ближайшие месяцы или будете ждать когда обстановка в мире станет спокойней, чтобы люди могли адекватно воспринимать происходящее.
Чтобы люди могли адекватно воспринимать происходящее, им нужна какая-то более или менее твердая и постоянная основа в этом, постоянно уходящем из-под ног, мире. И этой основой может быть музыка. Энергия музыки и энергия слова, не несущие в себе упадничества и разрушения. Музыка — универсальный язык объединения, собирающий разрозненное, подпитывающий обесточенное, восстанавливающий разрушенное, создающий новые связи (как в мозгу отдельного человека, так и между людьми). Поэтому сейчас играть важно и нужно, как никогда. Играли, играем и будем играть!
16. Что для вас важнее: несколько десятков понимающих вашу музыку или многотысячная толпа на фестивале, которая пришла ради тусовки?
Наша музыка, как мне видится, достаточно проста для понимания, потому что не перегружена сложными элементами, необходимыми нам для самоутверждения, для демонстрации собственной продвинутости и исполнительской «крутизны» (тем более, что более простую музыку играть гораздо сложнее, чем навороченную — прекрасно слышно каждую маломальскую лажу). В текстах нет зауми и интеллектуального превозношения над слушателем, перекрывающего смыслы от восприятия. Текст, музыка и энергетика — едины, они взаимодополняются и взаимораскрываются. В то же время, это не простота, которая хуже воровства, что присуще коммерческой попсе. Мы делаем не что-то суперэлитное, доступное лишь десяткам. Уверен, что фестивальная публика найдёт в нас именно то, за чем пришла. Энергию совместного действа. Она у нас есть — готовы делиться.
17. Кстати о фестивалях, если ли в них вообще смысл или же интернет покрывает все потребности артиста в публике?
Конечно, есть. Вся живая жизнь происходит именно оффлайн. Остальное, не смотря на массовость и доступность, иллюзия и имитация. В интернете невозможен полноценный энергообмен между исполнителями и аудиторией. Это значит, что творчество, замкнутое в виртуале, будет лишено естественного «топлива». Примерно та же разница, которая существует между друзьями в реальном мире и «друзьями» ВКонтакте. Грустно, когда люди перестают видеть эту разницу. Это значит только то, что у них не было и нет настоящих друзей.
18. Ну и напоследок, расскажите как вам удается оставаться находить в себе силы для написания песен, если какие-то рецепты не поддаваться панике и продолжать творить?
Всё просто. Творческие экспириенсы не оставляют места, сил и возможностей для паники. Творчество это собирание и аккумуляция энергии, а паника и массовые психозы — распыление, пустая растрата. Силы, вгоняющие нас в панику, истерики, психозы, уныние — противостоят творческому началу, это силы деструкции. И здесь мы становимся перед добровольным выбором, который никто нам не в силах навязать — к какому вектору примкнуть. Конечно, приуныть всегда проще, это не требует усилий. Но превратить жизнь (которая и так штука не весьма долгая — здесь, на физическом плане бытия) в растянутое во времени состояние умирания и распада… Совсем этого не хочется. А чтобы этого избежать, не так и много надо, всего-то увлеченно заниматься любимым делом.
