Остров-крепость Бориса Усова: память о «Соломенных енотах»
Есть имена, которые остаются в истории не благодаря признанию, а вопреки ему. Борис Усов (Белокуров) — поэт, кинокритик, музыкант, человек, который жил и творил на границе между искусством и личным мифом. Его группа «Соломенные еноты» никогда не стремилась к популярности, но оказала влияние на целый пласт российского андеграунда.
Музыка как отказ от нормальности
«Соломенные еноты» были чем угодно, но только не просто панк-группой. Усов ненавидел ярлыки, но, если уж искать определения, то их музыка — это размашистый гаражный рок, злой бард-рок, пост-панк в его самой неуютной, угловатой форме. Это не песни — это манифесты, заклинания, хроники внутренней эмиграции.
Он отвергал современный мир: не пользовался интернетом, не носил мобильный телефон, не стремился к известности. Его идеология — полный отказ от системы. Но это не было позой. Это был сознательный уход в автономию, создание «острова-крепости», где есть только искусство, неподконтрольное никаким внешним влияниям.
«Я превращаю себя в остров-крепость» — эта строка из его песни могла бы стать девизом всей жизни Усова.
Влияние на андеграунд
Вопреки намеренному уходу в тень, его след в русской культуре значителен. Тексты «Соломенных енотов» до сих пор цитируют люди, родившиеся уже после их записи. Его статьи — яростные, анархичные, предельно честные — разбирали искусство так, как этого не делал никто другой.
Он был для андеграунда кем-то вроде призрака — существовал, но не стремился доказать это. Никому не служил, не пытался понравиться, и именно поэтому оказался важнее сотен тех, кто рвался на сцену.
«Отчаянный поиск Любви в мире, её лишившемся, опаленном «холодным пламенем инферно»» — писал он. В этой фразе ключ ко всему его творчеству.
Борьба за подлинность, за право быть честным в мире, где ложь возведена в культ.
Его больше нет, но он и не был частью этого мира. Только те, кто видел и слышал его, знают: он не ушел — он просто остался на своем острове.
